О дивный, новый мир! 

Слово «мультипликация» восходит еще к ла­тыни, где multiplex обозначает «состоящий из многих частей», а также «многосторонний, непос­тоянный, таинственный, скрытный». Все больше наша жизнь дробится на множество частей, все непостояннее и непонятнее она становится. И все больше и больше в нее входит телевидение, мультфильм, мультипликационная компьютер­ная игра. Современного ребенка трудно предста­вить не сидящим перед телевизором или ком­пьютером, где по экрану бегают люди, звери и вовсе непонятные существа — озорные, задорные, грустные, грозные… Взрослые воспринимают это как данность: маленьким детям — мультики, ро­дителям — работа и заботы по дому. Таков за­кон современного мира. К этому привыкли и об этом не думают. Сейчас взрослые не знают, что смотрят их дети. Море программ, каждый день в эфире — новые мультики, чтобы пересмотреть их все, не хватит и жизни. Да и зачем? Ведь мы уже выросли, а наши дети — тоже вырастут и… забудут? 

Новорожденный ребенок не приносит с со­бою в мир никаких знаний. Все, чему он может научиться в этом мире, он усваивает прежде от родителей или из сказок. Вначале через дейс­твия, эмоции, а затем и через слово малыш пере­нимает у родителей и всех окружающих модель их поведения, употребляет в своей речи те же слова, которые он услышал и запомнил от них. Вместе с родителями и бабушкиными сказками первыми учителями малышей в советскую эпоху были веселые и добрые белочки, лисички и зай­чики, которые дарили подарки «просто так», по­могали своим друзьям, пушистым, как они сами, радовались земляничному дождю и пели песни о том, как хорошо быть вместе. 

Детские мультики всегда были сказкой про добрых детей и животных. В нем все оживало: ручеек умел смеяться, облака — скакать, как лошадки. И весь мир смотрел с эк­рана добрыми глазами на ребенка. А через пять минут дети бежали во двор и смотрели весело на солнце, траву и облака, потому что мир был доб­рым. И никому не приходило в голову, что пер­вой игрушкой ребенка может стать киборг или трансформер. 

Никто не заметил подмену. Просто зверушки стали «разнообразнее». Появились веселые бу­рундучки — Чип и Дейл, хитрый кролик Багс- Банни, дятел Вуди-Вудпекер, очаровательные кот и мышка — «Том энд Джерри». Под веселую му­зыку, почти без слов они стали гоняться за кем-то и убегать от кого-то, спорить друг с другом и шу­тить над своими друзьями. Все они явно делали что-то нехорошее, но было так весело! А отдельно от того, что они делали, эти герои и вовсе каза­лись добрыми. Их глаза — огромные, казалось бы, открытые всему миру, а на деле — неподвиж­ные и черно-белые, гипнотически притягивали того, кто в них смотрел. И зритель уже не в силах был оторваться от экрана — ни через пять минут, ни через двадцать. А чтобы герои не успели надо­есть (поскольку делали всегда практически одно и то же), время от времени на экранах стали по­являться «Олененок Бэмби», «Белоснежка», «Покахонтас», «Красавица и Чудовище», — то есть прекрасные и добрые сказки. 

Они были первыми предвестниками «дивного, нового мира»… А потом на экране изобразились и вовсе непонятные существа: «доброе» приви­дение с теми же огромными глазами — Каспер, желтолицые со щелками вместо ртов «шутники» Симпсоны, «очаровательные» чудовища «Улицы Сезам», герои из канализационного люка — чере­пашки-ниндзя. Но им еще далеко было до «ле­тучих героев» Супермена, Бетмена, Спайдермена и знаменитых «Покемонов». На этих-то дети смотрели и вовсе не отрывая глаз. На игру совсем уже не оставалось времени. 

И тог­да «добрые» американские просветители предложили детям поиграть. Все в те же детские мультики в прямоугольнике экрана. Но — на компьютере. 

Там ребенок почувствовал себя не просто участником, а полным хозяином обста­новки. Мгновенно были от­брошены безобидные миккимаусы и кролики. Осуществлялась заветная мечта всех детей — быть, как взрослые. Почти настоящий пулемет, крылья взрослого дяди Бет­мена и — вперед, в одиночку против всех сил зла. В многочасовой (!) компьютерной схватке забудь, что ты маленький ребенок, научись быть злым и жестоким: твоим злом надо победить зло… ком­пьютерных фигурок. И дети стали «как взрослые». Настало время вовсе недетского страха и недетских чувств, от­нюдь не добрых. Христос сказал: «Если не обра­титесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное»(Мф. 18, 3). Вот в чем была подмена. И то, что добро может быть злым, а зло — добрым, наши дети усвоили четко. 

Тогда какая разница между добром и злом? 

Маленькие дети часто за­дают такие вопросы, как, например, чего в мире больше — добра или зла, почему этот герой хо­роший, а тот — плохой; для них мир полярен, но все же более четко, чем у взрослых, делится на добро и зло. И взрос­лые тёти и дяди поспешили объяснить: а это во­обще неважно, главное — кто кого победит. А там уже все равно, каким будет победитель — плохим или добрым. Ведь он должен будет уничтожить всех остальных — своих врагов… 

Недавно общественность потряс случай, про­изошедший в Самаре. Маленькая девочка выко­лола глаза спящему отцу за то, что он запретил ей смотреть «Покемонов». К сожалению, траге­дия не осталась единственной. Другая девяти­летняя девочка ударила ножом в живот соседку по парте. На вопрос, зачем — пожала плечами и сказала, что в фильмах это делают интересней. Шестилетние малыши на коленях своих родите­лей стискивают кулачки и шепчут: «Папа, я хочу убивать!» На приеме у психиатра выясняется, что это — очередной результат того, что дети с двух лет на­жимали курок компьютер­ной игры… 5 июня 2005 года в Екатеринбурге двенадцати­летний школьник скончался от обширного инсульта пос­ле того, как 12 часов провел за виртуальным убийством в местном игровом клубе. 

И тогда психологи стали «открывать заново» то, что они давным-давно знали. Оказывается, маленькие дети не способны отли­чить экран от действительности, а сказку — от жизни. Все, что они видят и представляют, может быть и уже есть для них в жизни. Взрослые, смот­ря «ужастик», испытывают страх, но при этом помнят, что на экране — художественный вымы­сел какого-то человека. Дети, смотря страшный или жестокий мультик, об этом не знают и не помнят. Страх, который они испытывают, пре­вышает поэтому часто даже ту степень, которую может выдержать взрослый. 

Жестокость на эк­ране у насмотревшегося на подобное взрослого вызывает антипатию к герою, на жестокости час­то не акцентируется его внимание. Жестокость у детей вызывает непонимание и дополнительную дозу страха. Страшно, когда ребенок к ней при­выкает. Тогда пропадает не только способность сопереживать чужому страданию, но и интерес к жизни, в которой нет таких «спецэффектов». Уже давно отмечено специалистами, что уровень страха, получаемого от телевизора, — запороговый. Часто взрослые понятия не имеют, что есть мультики «не для малышей». Сами привыкшие к жестокости, они не считают жестоким то, что показывают в мультиках. Вот если бы кино, тогда другое дело — страшно, потому что реально. Они забывают, что для ребенка действительно сущес­твует все, что он видит и слышит. В его сознании одинаково реально 

Про Фому и Ерему 

Имена мультяшных героев Тома (в полной форме Thomas) и Джерри (Jeremy) соответствуют просторечным русским именам Фома и Ерема. Наша народная традиция богата шуточными по­вествованиями о Фоме и Ереме — двух друзьях, которые делали всякое дело вместе, но ничему не учились, поэтому оканчивалось все каждый раз плачевно. Шутка нужна была для того, что­бы научить детей не быть такими ленивыми. «Били Фому за Еремину вину», — гласит русская поговорка. 

Американских Тома и Джерри впол­не можно отнести к ярким представителям их национальной смеховой традиции. То, что от­личает их от героев русских шуток — изначаль­ная вражда между ними. 

Том — кот и как бы не пытался дружить с Джерри, рано или поздно он прогневается на бедную мышку и будет гонять­ся за Джерри. Да в этом-то и смысл всей шутки. Том вечно преследует мышонка Джерри, чтобы съесть его, а мышонок — Тома, для того чтобы… отомстить. И мстит ему со всею жестокостью. Иначе бы шутка кончилась, а с нею и мультик. Вот такие друзья. Американская шутка ничему не учит. Это пустой смех ради смеха, который не гнушается никакими средствами. Русский «Ну, погоди!», снятый по законам этого жанра, не содержит сцен жестокости, в отличие от своего американского прототипа. 

Даже если в диснеевских детских мультиках есть положитель­ные герои, как, например, в мультике «Чип и Дейл…», зло наказывается слишком жестоко, а мотив действий героев при этом — гордость, сами герои постоянно ссорятся между собой. 

Это не осуждается, но нужно для того, чтобы было смешно. В «Чипе и Дейле…» музыка тревожная, преимущественные цвета фильма, несмотря на яркость героев, — синие и коричневые, они не спо­собны пробудить радость в ребенке. В западных мультиках нет счастливого конца, даже если все оканчивается «неплохо». (Помните, чем оканчи­вается мультфильм «Мадагаскар»? Герои наконец дождались корабль, а на берегу остались пингви­ны, которые радуются тому, что корабль без топ­лива…). 

Каждая новая серия любого американс­кого мультсериала — продолжение борьбы с тем злом, которое… было побеждено в предыдущей серии. Куда здесь до нашего «и жили они долго и счастливо»! Все гораздо «увлекательней» и «сов­ременнее». По мнению современных психологов, такая «концовка» западных мультиков приучает детей верить в необходимость и неуничтожимость зла в мире. Его можно лишь на время оста­новить. Чего стоят одни только «Охотники за привидениями»! В этом мультфильме зло способ­но становиться добрым, разгуливать по городу, но главное — оно полностью материально, духовно­го мира нет, борьба со злом сводится к погоне за «привидениями» с… пылесосом. А если нет ду­ховного мира, то нет воздаяния, а зло — забавно и безобидно. 

Не менее интересны в этом отношении «Покемоны». Эти мультики для детей (японское зрелище) несут пол­ное разочарование в разумности мироздания: герой, который во всех предыдущих сериях был хорошим, в следующей серии оказывается ужас­ным чудовищем. На родине этого фильма после демонстрации одной из серий более шестисот человек (и не только детей!) попали в больницу с эпилептическими припадками. Стоит взглянуть на самих покемонов («карманных монстров»), что­бы понять, почему: щели вместо рта, пустые глаз­ницы. Дети усваивают, что добро — лишь «функ­ция», которой может и не быть. 

На сегодняшний день стало очевидным, что многие западные мультфильмы и сказки представляют опасность для духовного мира ребенка. 

Некоторые из них, как, например, вечерняя «сказка» для младенцев «Телепузики», вполне могут повредить хрупкую психику малыша, привести к отклонениям от нормального умственного развития. В «Телепу­зиках», например, показывая детям яблоко, сооб­щают, что «это виноград», о красной краске гово­рят «зеленая». Все это делается специально для того, чтобы блокировать усвоение правильной информации о мире. После этого уже нетрудно научить ребенка любой лжи в качестве правды. В некоторых американских мультиках образ добра вообще отсутствует. Там есть лишь разно­образнейший набор злодеев и безликие жертвы. Как, например, в одном из них, с умилительным названием «Вампиреныш», где одного из героев так и зовут Жертва… 

Почему же дети смотрят такие мульти­ки? — спросят взрослые. 

Действительно, многие малыши обычно закрывают руками лицо, пря­чутся за маму или выбегают из комнаты, когда видят что-то страшное. Им даже не надо гово­рить: «Не смотри!» Но как уйти, если на экра­не — такие симпатичные бурундучки или котик с мышонком? Кого-то прищемляют дверью, и он делается плоским, кого-то ударяют тяжелым мо­лотком по голове или поджигают хвост. Но ведь после этого герой — цел и невредим и по-пре­жнему весел. А в каждой серии ему ох-как доста­ется. Он и жив-то остался на гла­зах благодарных зрителей ради того, чтобы ему досталось еще и в следующей серии. За что? Просто так, чтобы было смеш­но. 

Ведь не за то же, что бегать за мышкой — вечный закон при­роды? Зло может быть веселым и привлекательным. Оно может встречаться на каждом шагу и его никто не наказывает. Поче­му бы не повеселиться? И такая подмена добра и зла происхо­дит в возрасте, когда у ребенка еще не сформировано четких понятий о них! После этого уже не страшно смотреть и на ме­нее прекрасных созданий мультипликационного бизнеса. 

Прочному усвоению такого миропредставле­ния способствует… самый простейший гипноз. 
Сейчас многие дети жалуются, что им скучно смотреть советские мультики 50-х годов. Зайчи­ки и белочки, все время разговаривающие друг с другом, уже непонятны и неинтересны. Яркие красочные рисунки современной западной кино­продукции, на которых неподвижны — только большие черно-белые глаза, а все остальное ме­няется под завлекающую, повторяющуюся без конца музыку, заставляют глядеть на телеэкран неотрывно даже взрослого человека. Это гипноз «невольный», за который в суд не подашь. Мало ли на что человек может смотреть часами, не отрываясь? А отвлечься от телевизора действи­тельно трудно. Не случайно мультипликацию используют в рекламе. 

Что же можно сказать о виртуальных играх, из плена которых и взрослому подчас нелегко выбраться? А ощущение реальности, столь ха­рактерное для детского сознания, в «зазеркальном мире» не покидает и взрослого человека. В этом мире бесконечных сражений и завлекаю­щих спецэффектов понятия красоты и радости сознательно употребляются по отношению к са­мым ужасным зрелищам. Для чего и ради какой цели мы отнимаем у наших детей их любовь, их красоту и радость? Зачем мы их пугаем? 

Одна из особенностей восприятия нами этого мира — не­способность осознавать разумом весь поток полу­чаемых извне знаний. То, что не было замечено сознанием, может беспрепятственно влиять на нас помимо нашей воли. 

Диснеевские мультики лишены сказочного начала. Имена их героев — Гайка, Рокфор (сыр) — не пробуждают у зрителей ничего радостного и высокого. А имена героев русских сказок? Царевна Лебедь, Василиса Премудрая, Краса Ненаглядная — гимн Красоте и Премудрости! 

Сейчас, когда у родителей все меньше времени остается свободным от работы и забот дня и без мультфильмов бывает трудно соприкоснуться со сказкой, нужно постараться защитить своих детей от страшных и безнравственных мультиков. 

Нужно стараться приучать ребенка к книге; прочитанная сказка даст ребенку несравнимо большее духовное богатство, чем снятый по ней мультик. Есть и ещё один хороший выход, который советуют многие детские психологи: превратить телевизор в экран для видеомагнитофона. Хороший мультик развивает ребенка, сообщает ему знания о мире, на всю жизнь оставляет яркие впечатления о красочном и волшебном мире сказки. 

Но наряду с ним должна развивать и игра, и живое общение с миром. Дети — большие выдумщики и изобретатели. Они не могут обойтись без творчества. И не важно, если в детской игре стул станет самолетом, а кукольный домик будет разобран, чтобы сделать кровать. Главное — непассивное и неравнодушное отношение к миру. А каким большим будет счастье детей, если с ними вместе играют их родители!